Катынь и Медное: вопросов больше, чем ответов

В марте отмечается очередная годовщина «рассекречивания» якобы сенсационных документов по делу о расстреле польских военнопленных сотрудниками НКВД. В Катыне под Смоленском и в Медном под Тверью в конец XX века были даже открыты польские мемориалы.

На 11 марта в Твери в музее Салтыкова-Щедрина запланировано проведение круглого стола, посвященного «Катынскому делу». Его организует либеральная общественность города.

Однако далеко не все историки придерживаются версии, согласно которой польские военнопленные были расстреляны по приказу «особой тройки» НКВД. В частности, существует версия, согласно которой рассекреченный документы являются фальшивкой, созданной в 90-е годы XX века с целью дискредитировать СССР. Такую точку зрения отстаивают такие серьезные исследователи, как публицист Сергей Стрыгин, профессор Алексей Плотников, журналист Анатолий Вассерман и другие. 11 марта многие из них намерены приехать в Тверь, чтобы принять участие в работе круглого стола и озвучить на нем свою позицию. Она же изложена в статье Максима Самохина «Напрасное покаяние за Катынь», опубликованной в «Экспресс газете». «Тверская неделя» публикует её целиком.

Напрасное покаяние за Катынь

Документы о расстреле поляков в Катыни действительно оказались собачьей чушью.

Враги России готовятся отпраздновать очередную дату своей победы. Им удалось убедить русский народ, что 5 марта 1940 года Лаврентий Берия и Иосиф Сталин дали приказ расстрелять около 20 тысяч пленных поляков. По решению Госдумы, именно эта версия «преступления тоталитарного сталинского режима» считается правильной, и она же, скорее всего, войдет в единый учебник истории. Наших детей опять заставят каяться за преступление, которое мы не совершали. И все идет к тому, что узнать правду у них не будет никакой возможности. По примеру европейских стран, где законом запрещено задавать вопросы о холокосте, нам могут запретить подвергать сомнению «доказательства» катынской трагедии. А их в этом году стало еще больше.

Закрытое катынское дело родилось второй раз по идиотской инициативе Михаила Горбачева. Во время визита в Москву в апреле 1990 года Войцеха Ярузельского Михаил Сергеевич в знак доброй воли передал ему копии документов о судьбах польских военнопленных. Это были всего лишь этапные списки НКВД. Ни о каких расстрелах там не говорилось. К тому моменту было уже сто раз доказано, что поляков, захваченных в 1941 году в советских лагерях для военнопленных, ликвидировали немецкие зондеркоманды. Но горбачевская передача «расстрельных» списков так понравилась идеологам перестройки, что они решили вырыть этот разложившийся труп геббельсовской пропаганды и окончательно отравить его ядом советский режим. В итоге на свет появились «прямые документальные доказательства» вины СССР. Откуда же?

Протоколы ельциноидов

«В начале 90-х годов была создана группа из специалистов высокого ранга по подделке архивных документов, касающихся сталинского периода советской истории, – сообщил в 2010 году депутат Виктор Илюхин. – Эта группа работала в структуре службы безопасности российского президента Бориса Ельцина».

Депутат заявил об этом после того, как к нему обратился один из бывших сотрудников ФСБ, входивший в окружение ЕБН. В доказательство этот человек предоставил ему чистые бланки документов, соответствующие концу 1930-х – началу 1940-х годов, образцы оттисков штампов и печатей и даже пишущие машинки, которые использовались в центральных партийных учреждениях и органах госбезопасности.

По данным Илюхина, над смысловым содержанием фальшивок работала группа, в которую якобы входили бывший руководитель Росархива Рудольф Пихоя и приближенный к первому российскому президенту тогдашний министр печати и глава межведомственной комиссии по рассекречиванию документов КПСС Михаил Полторанин. Курировал мастеров на все руки заместитель руководителя службы безопасности президента Георгий Рогозин.

Скандал разразиться не успел – никогда не болевший Виктор Илюхин скоропостижно скончался в своем загородном доме. Расследование, которое он требовал, так и не началось. Вместо этого думские комитеты по международным делам, делам СНГ и делам ветеранов подготовили заявление, где отметили, что материалы, которые долгое время хранились в секретных архивах, «не только раскрывают масштабы этой страшной трагедии, но и свидетельствуют, что катынское преступление было совершено по прямому указанию Сталина и других советских руководителей»

Сплошная путаница

Сообщение Илюхина заставило независимых экспертов пристальнее подойти к изучению документов. И они, конечно, нашли в них много нелепого. Особое внимание уделили письму Берии Сталину № 794/Б от 5 марта 1940 года, считающееся основным доказательством расстрела польских граждан.

Ведущий эксперт МВД России Эдуард Молоков установил, что первые три страницы этой записки напечатаны на одной пишущей машинке, а четвертая – на другой. Причем шрифт четвертой страницы встречается в подлинных письмах НКВД 1939 – 1940 годов, а шрифт первых трех страниц – новый. Подделан и исходящий номер – 794/Б. В российском Государственном архиве социально-политической истории было выявлено два несомненно подлинных письма Берии с исходящими номерами № 795/б и № 796/б, но от 29 февраля 1940 года. То есть дата и номер «расстрельной» записки не совпадают с хронологией всего остального архива советских документов.

Мало того, в пресловутой записке Берии содержится предложение: «Рассмотрение дел и вынесение решения возложить на тройку, в составе т. Берия (фамилия зачеркнута и от руки вписано «Кобулова» – начальника главного экономического управления НКВД), Меркулова и Баштакова».

Политбюро будто бы обсуждает записку Берии о создании «тройки» (их тот же Берия еще в конце 1938 года упразднил, выполняя совместное постановление ЦК и СНК) и выносит решение – бериевские планы по расстрелам утвердить и «тройку» создать.

Это занесено в протокол № 144 заседания Политбюро тоже от 5 марта, хотя там никогда не рассматривали документы Берии меньше чем через три дня после их написания. Но и это не все, поскольку протокол Политбюро за № 143 числится от 6 марта. Опять нестыковка.

Дальше вычеркнутый из «тройки» Берия почему-то продолжает заниматься судьбой польских военнопленных. 7 марта 1940 года он приказал составить списки польских офицеров, содержавшихся в лагерях. А в ноябре того же 1940 года направил Сталину еще одну записку, где сообщил, что в лагерях НКВД СССР содержится 18297 поляков, большая часть которых готова сражаться с Германией в составе частей, если таковые будут организованы на территории Советского Союза. На основании, кстати, этой записки Политбюро ЦК ВКП(б) 4 июня 1941 года вынесло решение о создании польской дивизии.

Что тут сказать? Либералы даже фальшивку сделать не смогли, хотя это как раз по их части. Значит, знать правду они нам тоже запретить не смогут!

Нестыковки и косяки фашистской версии

Про захоронение поляков в Козьих Горах под Смоленском нацисты вспомнили весной 1943 года, когда озаботились внесением раскола в ряды антигитлеровской коалиции. В процессе подготовки катынской провокации гитлеровцы произвели раскопки тех захоронений, что уже были в Козьих Горах, и свезли туда дополнительно трупы из мест других захоронений 1941 года. Широкомасштабная акция произвела впечатление только на ангажированных экспертов, которые закрыли глаза на многочисленные нестыковки и косяки представления:

* Расстрел был произведен без какой-либо маскировки под «почерк НКВД» – из немецких пистолетов калибров 7,65 мм, 6,35 мм и 9 мм. И немецким способом – лежачего человека в затылок.

* В раскопах были найдены гильзы только от патронов с немецкой маркировкой. Часть гильз была стальной, их производство началось только в январе 1941 года.

* Руки убитых поляков были связаны шпагатом немецкого производства, а трупы расположены аккуратно лицом вниз.

* На погонах расстрелянных сохранились звездочки, что противоречило советскому положению того времени о военнопленных.

* На телах поляков обнаружились документы, датированные осенью 1940-го и даже лета 1941-го.

* Свидетели упоминают большое количество найденных двухзлотовых купюр военного выпуска – это банкноты, напечатанные в марте – апреле 1940 года в оккупированном Кракове. В карманах польских офицеров, находившихся в плену с 1939 года и расстрелянных будто бы в апреле 1940 года, они никак не могли быть обнаружены.

* Многие документы якобы расстрелянных поляков, в частности два польских номерных полицейских жетона (№ 1441 принадлежал Юзефу Кулиговскому, № 1099 – Людвику Маловейскому), впоследствии были найдены во Владимиро-Волынском захоронении 1941 года.

* Местные жители видели пленных поляков живыми и в июле – августе 1941 года – то есть спустя некоторое время после захвата Смоленска немцами. А местом захоронения была территория пионерского лагеря, находившегося на балансе смоленской Облпромкассы и работавшего и в 1940, и в 1941 году.

Фото: www.mk-mednoe.ru, historia-pl.ucoz.ru, kprf.ru